Пишет
Крис Аивер Про Куриных богов.
Это, очевидно, должность такая, написанная нам чем-то всевышним и знающим, в назидание. Простая и неотвязная должность, с которой нельзя уволиться. Куриные боги.
Вот так, собираешь, маленький, ракушки и всякие стекла по бережку, вдоль самой речной каемки, и никого ни о чем не просишь. И никакие мудрые небеса не говорят с тобой, и не Жанна Д`Арк, вроде бы, не алхимик и не блаженный. Но это пока. А потом - р-раз! - наступаешь ногой в разноцветном расшлепанном сланце на что-то крохотное, вытаскиваешь из песочной кашицы, катаешь в горсти, смотришь - а это камушек. Плоский, с дырочкой посередине. Куриный бог.
читать дальше И ты отмываешь его в воде, поднимаешь к ресницам, глазеешь, как через маленькое окошко. И то, что внутри там, в камушковом окошке, тоже в тебя глазеет. И все - контакт установлен, инициация пройдена, теперь ты - Куриный бог, хоть вешай себе этот камушек на шнурке, стучаться-промежь-ключиц-собирать-вопросы, а хочешь - выкидывай в речку. Не отвертишься все равно. Так что - расти и быть. И вот, растешь.
Куриные боги, все как один, страшно талантливые. Смотрят вишневым своим, с поволокой, взглядом, стихи пишут. Кино снимают. Делают людям всяческое искусство. Музыка там, текстики, много чего. Друзей обожают, врагов обожают тоже, но только тех, которыми восхищаются. Других за врагов не считают и называют глупенькими. Частенько ходят голодные и сумасшедшие - борятся за идею. Живут мало, но полнокровно, болеют ужасно, нервы не тратят, а прямо клоками рвут. Вечно кого-то спасают, работают ангелами почти что. В общей своей массе курят, плачут - и даже мальчики! - надрываясь и безысходно всегда. Вихрастые, упрямые, молодые до самой смерти.
Куриных богов либо любят до одурения, либо непереносят, что чаще. Каждому встречному юный Куриный бог выворачивает планиду - перемалывает, перематывает, рвет, монтирует, ретуширует, обнажает. Клеит из крошек историю, личность возводит. Не прилагая усилий и не спросясь, просто на кухне курит, и человека становится больше, болезненно больше, как будто бы он перестал неожиданно съеживаться. И уходит потом домой или чай пьет. А человек - как механизм, который разъяли и перебрали - вроде бы, и работает лучше, но каждая косточка воет, её вынимали, трогали. Как после этого не начать любить или ненавидеть? Никак.
Курины боги всегда добрые, даже самые злые. Внутреннее устройство не позволяет творить совсем уж дерьма, а вот вселенского знания - с детства хоть отбавляй, прямо сейчас в пророки. Они и циники, и романтики, одновременно - знают, почем фунт лиха и съем квартиры и различают цвета у неба, рисуют палками, живут мясом наружу - все, как один, нифигасебе. Обалдеть. Фантастика. Спасители, гении, молодцы.
Разве очень бродячи и почти никогда не счастливы - там, где приделано сердце, вечно какая-то лажа. Нытье, болючесть, озноб, беспокойство, гудежь. И дырочка, кругленькая, сквозная.
И ветер свистит.